От эпохи соглашательства к эпохе попустительства

Я не могу сказать, чем руководствовались те, кто участвовал в заседании XX съезда партии и встречали речь Хрущева, «развенчивающую культ личности Сталина» бурными, продолжающимися аплодисментами.

Одиннадцать лет назад закончилась война, страна восстанавливалась буквально из пепла. Не было семьи, которая бы не заплатила жизнями сыновей, отцов, братьев за мирное небо над головами народов СССР.

Страна восстанавливалась, но на ее просторах все еще бандитствовали «лесные братья» и недобитые бандеровцы. Все еще лилась кровь невинных там, где проходили бывшие полицаи и охранники лагерей смерти. Много тогда на просторах Родины тварей разбойничали. Знали, что им путь один – петля на шею, вот и лютовали.

Страна все еще восстанавливалась, люди знали, что война закончилась, что не будет бомбежек, больших сражений, что танки не поползут по полям, и не будут гореть деревни – это твердо знали. А вот, что будут завтра есть – это еще было тайной. В стране не то чтобы повальный голод царил. Нет. Но с продуктами, жильем, одеждой, ученическими тетрадями и учебниками – да с огромным количеством вещей было туго. Первым делом восстанавливали тяжелую промышленность – от нее зависело выживет ли страна. Да, цены на продукты регулярно снижались, карточки отменили еще в 1947 году, но до изобилия было еще очень далеко. Но вместе с тем, люди уже жили в мире. В мире, который достался нам огромным трудом, сверхнапряжением всех сил и огромным количеством жертв.

И вот в этой обстановке, когда война – вот она, стоит за спиной смертями родных и близких, мир вот он – перед тобой, но еще такой хрупкий и несовершенный, состоялся XX съезд партии и люди, собравшиеся в зале, аплодируют лжи изливаемый на того, с чьим именем шли в бой.

Пятого марта 1953 года умер Сталин, а двадцать пятого декабря этого же года был убит Берия.

Можно строить разного рода домыслы, но факт остается фактом – слишком быстро и слишком спешно и… при полной поддержке народа?

Не успели отгреметь аплодисменты речи Хрущева, как в государстве все изменилось. Свобода, в отсутствие которой упрекали Сталина, потихоньку стала исчезать. Слова про оттепель прозвучали, про физиков и лириков – тоже и стали снимать другие фильмы. Хорошие, но другие.

Про «Карнавальную ночь» я уже писала, а годом позднее вышел прекрасный фильм «Дело было в Пенькове». Вспомните про что кино?

И эта картина открыла следующую страницу в советской кинематографии. Пошла плеяда фильмом, повторюсь, хороших фильмов с прекрасными актерами работами, но все эти фильмы были уже совсем про другое: «Дикая собака Динго», «Три тополя на Плющихе», «Девчата», «Весна на Заречной улице», «Высота», «Стряпуха»… Я закончу перечисление названием прекрасного фильма «Еще раз про любовь».

Фильмы прекрасные, повторюсь, но они уже совсем-совсем про другое. Это картины о том, что живите, ребята, своей жизнью и не лезьте в высокие сферы, тем более, в политику. Не ваше это, не ваше… А весь энтузиазм – на целину.

Встав у руля государства, после отставки Хрущева, Брежнев, в сфере культуры сделал только одно – он открыл эпоху фильмов о войне. Серьезных, сложных фильмов. Вот у нас и было – война, детские сказки и «про любовь». Нас по чуть-чуть приучали к мещанству.

Я не стану перечислять фильмы, подтверждающие эту мысль, просто их довольно много. Там конечно, не только про мещанство, но мещанства было больше, в разы больше. Ну а где мещанство, там и отупение. И там «живопИсь», и там легкие песенки в полголоса, с ненавязчивым текстом, вот как незабвенная «Лаванда». Там и возможность будто бы петь, будто бы голосом. Ну а девяностые, подарившие эстраде «фанеру», открыли путь на сцену любому, что мы и видим.

И вот так, потихоньку от соглашательства, через мещанство мы и докатились до Бузовой на мхатовской сцене, до Могенштерна – олицетворившего собой успех, до личной жизни, вывернутой на изнанку в Дом-2, до спектаклей сконцентрировавшихся на актах мочеиспускания и дефекации, до… До того, до чего докатились.

Такова наша нынешняя культура. Она повержена, втоптана в грязь, уничтожена. Ушли те, кто мог встать на ее защиту, кто мог поднять ее на прежнюю, недосягаемую высоту. Ушли. И заменить их некому.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Об авторе: Solo Васия

Немножко строитель и много журналист. Я Zа Путина, уважаю Сталина и помню СССР. При этом я не либерал, не коммунистка... Я, вообще-то, за здравомыслие - оно основа, а политика - преходяща.

И еще я атеистка и не терплю разум, ограниченный ненавистью и догматами.